«Милость Госпожи»

«Замарашка» - это такая забавная кукла. Основой для ее изготовления обычно служат вышедшие из употребления дамские чулки и колготы.

Домашняя обстановка. Госпожа сидит в крутящемся офисном кресле на колесиках, закинув ногу на ногу. Плеть эффектно обвивает ее изящное колено, губы кривит злая усмешка, не предвещающая ничего хорошего.

- Замарашка! К ноге! – командует Госпожа.
Появляется Замарашка. Из одежды нем только розовый кухонный передник, да черные драные чулки-сеточки на ногах. Волосы на голове Замарашки местами стянуты разноцветными канцелярскими резинками в куцые пучочки, которые потешно торчат во все стороны. На шее – ошейник, рот размалеван до ушей алой помадой, а на лбу, лаком для ногтей написано слово – «Раб» В руках Замарашка нервически комкает кухонное полотенце. Он тольк-что занимался мытьем посуды.

Замарашка еще в дверях опускается на колени и так приближается к Госпоже. Предчувствуея, что набедокурил, он втягивает голову в плечи и отводит глаза.

- Ну? И что? – требовательно интересуется Госпожа
- Что, госпожа? – робко переспрашивает Замарашка.
- А ты не знаешь, чего?! – уже начиная сердится, продолжает вопрошать Госпожа.
- О, Госпожа… - Замарашка кланяется ей в ноги и замирает так.
- А… Так ты не знаешь за собой? – голос Госпожи становится вкрадчив, при этом в нем таится коварство.
- Я виноват Госпожа, - не поднимая головы, молвит в пол Замарашка.
- Встань! – приказывает Госпожа.
Замарашка поспешно подчиниться, по-прежнему оставаясь перед Госпожой на коленях.
Свернув плеть, Госпожа приподнимает за подбородок голову Замарашки,
- Значит, вспомнил, - сквозь зубы зло цедит Госпожа.
Замарашка согласно трясет головой.
- Скотина, - Госпожа плюет в Замарашкину физиономию, - Да ты должен в ногах у меня валяться!
Замарашка моментально распластывается у ее ног.
Госпожа с размаху хлещет его плетью, - Дрянь!
Замарашка принимается хныкать, пока больше от страха.
- А ну, брось скулить, - Госпожа снова бьет его плетью.
Распростертый у ног Госпожи Замарашка в туже секунду замолкает.
Госпожа ставит ногу на Замарашкину голову. В задумчивости она подпирает кулаком подбородок.
- Нет, я не понимаю, как ты мог? – Голос Госпожи преисполнен почти материнской скорби, - Как ты додуматься только смог?
Замарашка горестно вздыхает под ее каблуком .
Госпожа сверху вниз припечатывает Замарашку каблуком по загривку, - Я спросила тебя – «Как!» - резко выкрикивает она.
- Сам не знаю, как это вышло, О Госпожа… - слезно ноет уткнувшийся носом в ковровое покрытие Замарашка, - Простите!
- Простить?! – с веселым изумлением восклицает Госпожа, Ты это серьезно, Замарашка?
- Ой! Я не то сказал, - понимая, что сморозил глупость, спохватывается Замарашка, - Накажите меня, О Госпожа! Накажите со всей строгостью, как я этого заслуживаю!

- Вот именно! Со всей строгостью и получишь! – Прокурорским тоном объявляет Госпожа. Затем ее голос становится более вкрадчив, - Но сначала я хочу выслушать признание тобою своей вины. Становись на колени и признавайся, дрянь! – приказывает Госпожа.

Замарашка встает на колени, но робость не позволяет ему поднять голову.
- Моя вина в том… - принимается гундеть Замарашка
Но госпожу подобное не устраивает, - В глаза мне смотри, дрянь! – вздергивая его голову она со злостью еще плюет в Замарашкину перепуганную физиономию.

Замарашка покорно таращась на Госпожу, начинает опять, - Моя ужасная вина в том…
На этот раз Госпожа отвешивает Замарашке хлесткую затрещину, - Ужасная! Это ты верно сказал, - от негодования она не в силах сдержать эмоций, и снова ударяет его плетью.

Замарашка чуть не плачет, но, крепясь из последних сил, пытается продолжить, - …Ужасная вина в том, что я осмелился вас ревновать, О Госпожа.

На это Госпожа пихает его ногой в морду с таким образом, что Замарашка отлетает, и валится на спину.
- Да! – восклицает Госпожа. Она встает, и приближается к усевшемуся на Задницу Замарашке, - Тем самым ты нарушил одну из главнейших заповедей, что я тебе начертала! – Вовозвышаясь над перепуганным Замарашкой Госпожа в эту минуту являет собой и высшее правосудие, и кару небесную в одном лице.

Замарашку охватывает священный трепет. Хлюпая носом, он горестно обхватывает голову руками и трясет ею, выказывая, что полностью осознает собственное безобразие.

- Знаешь, чего ты за это заслуживаешь? – Госпожа не сильно пихает ногой Замарашку, но валиться от страха на пол и замирает, скорчившись в позе эмбриона.

- О Госпожа, ваш раб с восторгом и благодарностью примет любую муку, которую вы назначите, - доносится из человеческих руин у ног госпожи.

- Так слушай же! – вещая Госпожа попирает ногой тушку замершего в преддверии оглашения своей участи Замарашки. – Я посажу тебя на цепь! Четыре дня ты проведешь без еды, в молитвах о процветании Госпожи. А воду станешь хлебать прямо из унитаза. При этом свои хозяйственные обязанности станешь исполнять лучше прежнего! Получая за это ежевечернюю порку в награду. А всякий раз, когда мне заблагорассудиться призвать любовника, будешь валяться под кроватью, пока он станет меня ублажать. А потом я, может быть, буду позволять тебе вылизать мои ступни. Надеюсь, это научит тебя не выказывать свои ревности. – С этими словами Госпожа убирает ногу с Замарашки, и пинает его, - Что скажешь?

Замарашка опять встает на колени пред Госпожой, простирает к ней руки, - Да сбудется воля Госпожи! – и покорно склоняется в молитвенном поклоне.

Пока Замарашка, застыв в поклоне, продолжает стоять на коленях, Госпожа неспешно прохаживается по комнате. Похлопывая себя по бедру свернутой в петлю плетью, она проводит пальцем по верхней кромке плазменного экрана на стене, проверяя – нет ли там пыли, потом провторяет туже операцию с компьютерным монитором… В конце концов, она достает ватную палочку и, присев, проводит ею возле плинтуса – все везде чисто.

Госпожа снова усаживается во вращающееся кресло и в задумчивости поворачивается из стороны в сторону, оценивающе посматривая на замершего в позе полнейшего раболепия Замарашку.

- Впрочем, я почему-то сегодня добрая, - в задумчивости роняет Госпожа, и Замарашка, вздрогнув, чуть приподнимает голову.
- Учитывая твое прежнее прилежание, могу и смягчить твою участь, - продолжает говорить Госпожа.
- О, Госпожа, - боясь спугнуть забрезжившее видение надежды, шепчет Замарашка.
- Сначала, проси прощения! – Твердым голосом объявляет свою волю Госпожа, - И помни! Моя милость и твоя судьба будут зависеть оттого, насколько истово и искренне ты станешь это делать. Начинай! А я посмотрю.

Замарашка, стоя на коленях, распрямляет спину, и, театральным жестом прижав руки к груди, вдохновенно начинает, - О Госпожа, вот я, недостойный раб, у Ваших божественных ног, осмеливаюсь молить о прощении, которого и не достоин. Я не достоин даже лобзать асфальт, по которому вы ступали. Мое счастье принадлежать вам, так, как Вы того пожелаете, быть тем, чем вы прикажете! Я виноват. Простите, или казните меня, О, Госпожа, как вам будет угодно. Только не прогоняйте. Лучше уничтожьте меня. Умереть у Ваших ног – счастье! По сравнению с жизнью без Вас. Простите!

- Ладно, Замарашка, - снисходительно вздыхает Госпожа. Хотя я и предчувствую, что не доведет до хорошего моя доброта. Вот тебе мой окончательный приговор: сейчас я стану стегать тебя, пока мне не надоест. Но не дай Бог, ты хотя бы пикнешь! Тогда вся кара, которую ты на самом деле заслуживаешь, обрушится на твою дурацкую голову.

- О, милосердная Госпожа! – восторженно восклицает Замарашка
- Держи, - Госпожи перебрасывает Замарашке блестящие наручники, который тот мгновенно ловит и застегивает на своих запястья.
Поигрывая к нутом к Замарашке приближается Госпожа…

ЗАНАВЕСМне понравилось.Дочитала до конца.Обычно правдоподобно повседневно.