Она сегодня была в приподнятом настроении, что-то мурлыкала себе под нос, собирая ужин. Временами поглядывала на меня и… ухмылялась? Да нет, показалось… Наконец, долгожданное «Иди ужинать» заставило бодро направиться на кухню, где ожидал увидеть… Пустой стол?! На мой глупый вид ответила: «Cегодня ты ужинаешь не здесь. Тебе понравится! Раздевайся». Все еще недоумевая, разделся и замер в ожидании раздачи пряников населению. Дождался. «Встал на колени! Руки на пол!! Так. Замер!!» - она достала из ящика широкий кожаный ошейник (и зачем я его ей подарил на новый год, дурень?) и застегнула. «Сегодня поиграем в собачку. Руками не пользоваться, скажешь хоть слово – всыплю». Взглянув вниз, хмыкнула: «Вижу, тебе начинает нравиться. Ладно, разрешаю немного поскулить. Рядом!». Взяв за кольцо, заставила пройти пару кругов по кухне и остановила в углу у мойки. «А вот и ужин!» - на пол перед моим носом шмякнулась разделочная доска с непотребного вида кашей… Мне еще повезло – ранее эти ошметки именовались сосисками под кетчупом с рисом. «Можешь начинать». Сказать, что было стыдно, значит ничего не сказать. Лицо горело. Стоять на четвереньках, отклячив зад… К тому же попытки дотянуться до еды языком выставляли совсем уж в неприглядном виде. Зато и возбуждало как никогда ранее. Видимо, не только меня. Супруга пододвинула стул и уселась сзади, закинув ногу на ногу и явно наслаждаясь процессом. Минут пять тишину нарушало только сопение в попытках ухватить кусочек, не дав еде рассыпаться по полу (А вдруг рассыпется? Не заставит же она вылизывать с пола? Что-то подсказывало, что лучше это не выяснять). Потом ей, видимо, захотелось разнообразия – «Давай-ка я усложню задачу». И начала дразнить там ногой. Я и так был на грани, теперешняя же ее придумка начала потихоньку сводить с ума. Оторваться от еды, помня ее отношение к самодеятельности, было чревато, прервать же ее забаву не представлялось возможным. Под конец ужина я уже не поскуливал, а подвывал вовсю, сдерживаясь из последних сил. Наконец, доска была чисто вылизана и сладкие мучения прекратились. На этом можно было бы и закончить, но впереди ждало продолжение банкета. Проведя остаток вечера в роли песика (изнывающего от желания песика), с вожделением поглядывающего преданными собачьими глазами не ее (как будто нарочно выставленные напоказ) прелести, попытка получить заслуженную награду была жестоко пресечена. «Куда это ты собрался? На кроватку? Собачки спят на коврике, рядом с кроваткой. Ложись, наслаждайся. Лежать, я сказала!! Спокойной ночи, дорогой!».