Шлюха

Мне достаточно сложно приступать к описанию событий начала 2013 года. Год начался печально, неправильно, тяжело и, чтобы забыться, на минуту, на пол-дня забыться, я совершала один за другим странные поступки, закрывая на них глаза и не оглядываясь назад на свершенное. Я с головой погружалась в темную пучину разврата, я не отказывала никому, кто предлагал мне заняться с ним сексом, я ловила любую возможность выбраться из дремучей и угрюмой тоски и боли в своей душе, но этот путь был изначально ошибочным. Каждый новый шаг, каждый новый поступок оставляли рубец на моей душе.

Забыться, забыться и гори оно все синим пламенем.
...
Начало году положило письмо от Господина Садиста. Внятно и трезво он писал мне, что через пару недель уезжает из Питера навсегда и предлагал встретиться в кафе, поболтать, все-таки не чужие друг другу люди. Я перечитала письмо дюжину раз, не меньше, я искала в нем подвох - в интонациях, в словах, в знаках препинания, но ничего не находила. Он предлагал выпить кофе и попрощаться. И ничего более. Медленно и осторожно, словно играя с гранатой, я набила в ответ свое согласие встретится на нейтральной территории, для прощания.

Тогда он попросил разблокировать его в аське.
Я разблокировала и мы несколько раз о чем то болтали как старые друзья.
Потом позвонил мне по телефону с чужого номера и я по незнанию ответила. Мы договорились на это воскресение. Кафе пока не выбрали, времени еще неделя впереди. Я уже продумала какую надену на встречу юбку и как уложу новую стрижку.

В субботу вновь зазвонил телефон с того же номера.
Я лежала с ноутом на коленях в спальне, привычно шаря глазами по страницам контакта. Телефон трезвонил, я ответила.
- Ну привет, котеныш, ты знаешь, что я тут решил. Мы не пойдем в кафе. Ты приедешь ко мне в подвальчик и кофе попьем прямо здесь.

В голове вспыхнула красная лампочка.
Стоп-стоп-стоп, сказала она мне, с этим я уже сталкивалась, спасибо. Никакого общения наедине, только общественные места. Ты забыла, с кем имеешь дело?

- Я не поеду в подвальчик, только на людях и никак иначе.
Этот знакомый голос с тягучими южными интонациями, сколько раз он внушал мне то страх, то покой.
Он уговаривал, но я уже вышла, давно вышла из-под его власти, меня не трогают эти слова, меня не трогают интонации, я большая девочка и даже уже имею за собой некоторый опыт общения с мужчинами.

Я вышла замуж в 19 лет, муж мой был первым и единственным мужчиной. Сначала всепоглощающая любовь, потом семейная жизнь, потом бытовуха и дети, я практически не общалась с мужчинами. Я не имела ни малейшего представления о них как о доминантных партнерах в жизни, то, что я видела перед собой раньше - это мужчины-подкаблучники, цель жизни которых сводится к удовлетворению потребностей женщин и попыток завоевать их благосклонность. Я жила в мире бесхарактерных мужчин и горластых женщин в джинсах и трикотажных майках. Круг моего общения ограничивался семьей, работой в женском коллективе в социальной сфере, общением с родственниками. Я не умела играть ы любовь и отношения, не умела балансировать на тонком лезвии любви и ненависти, я принимала секс за любовь, а любовь за смысл жизни.

Много лет я занималась домашними делами, рукоделием и писала детские сказки про машинки и заек. Однако пустота проходящей мимо меня жизни однажды заставила меня попытаться что-то поменять в ней.

К счастью, я училась и училась быстро, быстрее, чем могла ожидать сама. Два года я сидела на интернет-форумах и читала много-много статей о психологии, пока вдруг не начала замечать как предсказуемы бывают многие люди в своих поступках, как легко их жизни вписываются в готовые шаблоны и схемы и как глупо они наступают на одни и те же грабли раз за разом, по которым ходили еще их родители.

- Послушай, котеныш, разве же я делал тебе что-то плохое?
Как можно ответить на этот вопрос, м?
После всего, что было?
После пьяных сессий, вымотанных нервов, синей задницы, порнофоток в Контакте, угроз и шантажа?
Мы лениво перебраниваемся какое-то время, потом я резко говорю - все, я сказала, что в подвал не поеду, только в кафе - и отшвыриваю телефон на кровать.

Ну вот просто отбрасываю его в сторону от себя, забыв нажать отмену.
Судьба иногда подкидывала мне странные загадки и в основном они все шли мне на пользу. Словно где-то там шуршал крыльями мой ангел-хранитель, удерживая мою бестолковую голову на этой стороне.

Потому что через минуту я услышала, что мой телефон что-то бубнит сам с собою.
Я поднимаю его с подушки и подношу к уху.
Сквозь шуршание и треск разбираю слова Господина Садиста:
- Ну вот смотри, моя задача выманить Олю сюда к нам, в подвальчик, трахнем-то мы ее по-любому, а вот насчет плетки еще посмотрим.
Потом голос пропадает где-то в шуме окончательно.Черная паническая муть медленно накрывает меня с головой. Перехватывает дыхание и сжимает ужасом сердце. В моей голове не укладывается смысл сказанных слов.

Потом приходит понимание той непоправимости, которой мне случайно удается избежать.
Он не один, этот полоумный Садист, он с кем-то еще и как в дурной комедии мне случайно стали известны планы злодеев на мою скромную персону.

Я, отшвырнув телефон, забыла нажать на отмену звонка и он, видимо, сделал то же самое.
Окостенев от ужаса, я медленно прокручиваю в голове разные картинки моего выманивания из кафе, затаскивания в подвальчик, неспешного умерщвления и расчленки. Дальше моя фантазия услужливо преподносит мне образы закапывания моих молчаливых останков на газоне дворика и утопления в серой воде Невы.

Накрывает тошнота и скручивает ужасом живот. И я отчетливо и внятно ознаю, что вот только что случайно избежала настолько реальной проблемы, насколько может быть реальна угроза быть нашинкованной кухонным ножом на ковролиновом полу подвальчика с толстыми стенами.

И рассказать-то об этом некому.
Еще три дня у меня холодеют и дрожат пальцы, когда я вспоминаю этот подслушанный короткий разговор. Еще три дня я хожу по дорогам, оборачиваясь назад. словно тень полоумного Садиста торчит у меня за спиной. Еще три дня я вздрагиваю от звонков и кваканья аськи.

Постепенно страх отпускает и мне остается только благодарить Высшие силы за то, что в очередной раз моя бестолковая голова была спасена...

...
Был конец слякотного февраля, когда бодрый и веселый Алик написал в аське очередной "привет" и предложил принять участие в развеселом группоне с его бывшими сослуживцами по случаю наступающего 23 февраля.

Особых планов у меня на этот день не было, тем более, что выпадал он на субботу. В группонах участвовать мне не приходилось и внезапно показалось забавным - поиграть в шлюху. Каково это, интересно, когда тебя трахают все желающие, пускают по кругу и имеют одновременно во все дырки? Каково это, когда сразу несколько горячих рук ласкают твое тело и ты теряешь полную власть над собой в этом бесконечном шлюшочьем кайфе?

Я радостно соглашаюсь.
Алик просит захватить с собой фотик.
Я что-то вру мужу про внезапную халтуру, собираюсь и ухожу из дома не оглядываясь.
Где-то в метро ко мне приходит от него письмо. Письмо называется что-то вроде "прочитай это после своей халтуры".
Я выхожу из метро на Звездной и открываю письмо.
Очередное душераздирающий вопль о его любви и моем блядстве.
Ха, я не блядь, я делаю что хочу. Попробуйте остановите меня, если сможете.
Я набираю его номер и долго-долго ору на него на всю улицу о том, как меня достали его истеричные письма, его ревность и желание вмешиваться в мою жизнь. Я ору пока не хрипну и мне глубоко наплевать на прохожих, которые оборачиваются в мою сторону.

На улице тоскливо и сыро, черная унылая слякоть и густое серое небо над головой. Я мерю шагами улицу вокруг метро, моя юбка вся пропиталась снеговой жижей, в ботинках хлюпает, а я все ору и ору на него, пытающегося отнять у меня мою пузырящуюся глупость, мою такую странную^ нелепую, надуманную, искусственную радость, которой я затыкаю свою душевную боль как наркоман заливает героином свою тоску только потому, что по-другому ее уже не унять.Наконец я устаю и вешаю трубку. Потом возвращаюсь в метро. Меня сосет тоска.

Но она мигом выветривается, как только я вижу перед собой огромное пузо и огромную улыбку Алекса. Меня обдает запахом его одеколона и на все остальное мне, собственно, уже глубоко плевать.

Я до сих пор не помню, сколько же их было в результате, четверо или пятеро?
Они закупаются по дороге водкой, ловят машину и через несколько минут мы лезем через сугробы на проезжую часть.
- В прошлый раз так девушек и не дождались, в этот раз я решил их захватить с собой, - ржет Алик до ушей. - еще Рыжая обещала быть.

Но Рыжая так и не приезжает и я, в результате, остаюсь одна.
Я уже давно не даю оценку своим действиям, слишком часто меня ломали и я сама себя ломала. Свои желания и свои нежелания, остается просто гнать вперед по всем этим колдобинам, закрывая глаза и молясь - "не ссы, прорвемся", "где наша не пропадала..."

Маленькая частная баня. Снаружи это некий серый сарай, похожий не то на автосервис, не то на склад.
Алик ржет и балагурит всю дорогу и мне тоже дико и весело.
Мужчины раздеваются в просторной комнате слева, мне указывают на крошечную комнатушку "для девушек" справа. В ней стоит несколько пар резиновых шлепок, стопки полотенец и простыней. Я раздеваюсь, заворачиваюсь в простыню и, захватив фотик, выхожу в зал. Ищу глазами Алекса, забираюсь на диван рядом с ним. Так безопасней, кажется мне.

- О, у нас сегодня фотограф, - все ржут, - давай, снимай нас.
Сначала все идет как обычно на праздниках - смотрят старую хронику, фотки и фильмы, смеются и делятся воспоминаниями, потом потихоньку надираются. Стол ломится от еды, ждали восьмерых, а пришло четверо, я дико стесняюсь что-то есть со стола, я же тут как бы на правах шлюхи, а что это значит - не понимаю, но мне накладывают целую гору закуски и подливают водку с апельсиновым соком и дальше я смутно помню.

Мы ели, пили и трахались, сначала по-очереди, потом вдвоем, втроем, потом меня просили станцевать у шеста, но я не умела, зато умела фоткать, чем и оправдывалась.

Спустя пару часов веселье из отдельных кабинетом переползает прямо в зал и дальше мы резвились уже всей веселой компанией прямо на диване в зале, рядом с накрытым столом, настолько пьяные, что я уже не различала, кто, собственно, меня пользует и только дикий ссучий кайф остался вместо меня.

Спустя сутки, отоспавшись, я увидела эти фотки, с группона в бане. Домашнее порно с порносайтов отдыхает по сравнению с тем откровенным бесстыдством, которое открылась моим глазам с фотографий. В каком-то диком изумлении я рассматривала эти фотографии, не понимая, что вот эта голая женщина между бутылок кетчупа, которую трахают одновременно то двое, то трое - и есть я?

Алику фотки понравились.
Я отретушировала их как смогла, замазала все татуировки, шрамы и прыщи и выслала ему на почту. Он сказал - запости их на форум, там такое любят.

На розовом форуме регулярно выкладывается домашняя порнуха, там сложно кого-то удивить крупными планами пиписек и сисек, раскоряченных толстых красавиц и их волосатых спутников. Первую пару неделю я проматывала фотки в состоянии легкой оторопи, не понимая, до какого же бесстыдства надо докатится, чтобы постить этот ужас на всеобщее обозрение, но потом почитала про тематику форума и, решив, что каждому в этой жизни - свое, замазала на фотках лица и выложила их на форум.

Комменты посыпались дождем, бездна желающих познакомиться и немедленно, половину предлагала руку и сердце разом, остальные - так, на потрахаться.

С этого дня, собственно, и начался мой путь Шлюхи.
...
Иногда я продолжала писать в свой блог в ЖЖ. Читателей у блога практически не было, но эмоции требовали выхода и я набивала в пустоту свои тексты. Как-то одним воскресным днем, когда тоска и ужас сосали меня так сильно, что слезы помимо воли текли по лицу, я написала несколько абзацев о Тематическом Голоде. Я помню, как он начинается, Голод. Нервяк, нервный зуд и трясучка, зудит вся кожа на теле, я расчесываю на руках до вспухших багровых полос, до поломанных ногтей, чтобы ощутить этот всплеск змеящийся по позвоночнику и брыжжущий под кожей.О да, есть бездна бесполезных советов, как преодолеть Голод. Как преодолеть вампиру жажду крови?

Занятие спортом до боли в мышцах приносит облегчение на несколько часов, а потом снова тихо-тихо, как поганая мышь, возвращается в тебя эта трясучка и зуд кожи, и алкоголь его только притупляет на время, но никуда не убирает.

Я достаю остро заточенный нож и медленно полосую кожу своих рук. Узкие густые царапины наливаются багрянцем. Где-то через пол-часа от начала экзекуции, когда не остается свободного места на моих руках, медленно-медленно отпускает тоска.

"Жаль, что ты в Питере», - приходит сообщение в ЖЖ. - «а то я бы попил с тобой кофе"
Так началось мое краткое общение с Садо.
Как-то он скинул мне несколько своих статей о мазохизме, я с удовольствием их прочитала. Мне было близок и интересен его взгляд на Тематические отношения, ритуалы и практики. Я задавала ему в аське кучу вопросов и получала массу ответов, словно передо мной внезапно раскрылась огромная нечитаная книга и я спешила насладится ею всей сразу, потому что владелец мог вернутся в любой момент и отнять. Со временем вопросы иссякают и общение сводится на нет. Пока однажды он не пишет мне в Контакте, что завтра будет в Питере и если я хочу, можно где-то пересечься.

Конечно же я хочу!
...
Мы встретились с Ним в «Шоколаднице».
Первые секунды встречи - они всегда врезаются мне в память - на этот раз мне показалось, что внезапно ожила картинка, одна из бесчисленных Его фотографий, которые я много раз видела в интернете.

Пью кофе, пытаюсь шутить, изучаю Его. Играю с меню, раз, другой ухитряюсь прищемить себе палец металлическими скобами, чтобы ощутить этот внезапный прилив, на грани боли и удовольствия - у меня так давно не было Верхнего. Все случайно - но я подсознательно стремлюсь к этой мимолетной и сладкой боли.

Кофе выпит, я внезапно со стуком опрокидываю стакан на стол - он смотрит на меня - "Пойдем". Нам надо только перейти дорогу, грохочущую улицу - Он шагает прямо под машины и они тормозят, объезжают Его. Стеклянные двери гостиницы, лифт - швейцар с любопытством заглядывает в закрывающиеся двери, замечаю его ухмылку.

Следующие важные секунды, которые так же крепко и навсегда врежутся в память, именно по этим ощущениям я понимаю, мой человек или нет - Его первое прикосновение. И оно - нежное, к мое щеке. Я ожидала - грубость, боль или жар - но получаю нежное поглаживание. Я озадачена, но мне — нравится. Закрываю глаза. Я не могу смотреть в глаза Верху на встрече - полностью отдаюсь ощущениям.

Раз-два-три - три движения, я на коленях, опускаю голову - я принимаю Его, я так привыкла. Я на полу, в Его ногах, на руках железо...

Мне нравится все - грубость, боль, в горло, до рвоты - мне мало, я хочу глубже, насилие поднимает во мне густую волну наслаждения. Я теряю свой облик. Я похотливая, жадная до секса сука. Я до синяков кусаю собственные руки, мне мало - боли... Я чувствую, что Он осторожен со мной, Он не знает моих ресурсов, он не переходит ту грань, когда боль перестает приносить удовольствие.

Прихожу в себя в душе, холодная вода отрезвляет меня, загоняет в угол, я почти плачу, я пытаюсь спрятаться от этой ледяной струи, но она бьет в лицо, я захлебываюсь, почти задыхаюсь. Но страха нет, я доверяю Ему. Когда это случилось? В момент. когда я понимаю, как внимателен Он в своих движеньях.

На кровати пуховые подушки и толстое-толстое одеяло, я лениво приоткрываю один глаз, рассматриваю номер. Но лень, лень думать, шевелится, осталась только сладка нега в Его объятьях...

"Меня уже месяц не пороли, " - жалуюсь я, бедная киска.
Его плеть острая и жгучая, я не успела настроится на боль, я визжу и верчусь, словно каленое железо прижигает кожу. Потом он трахает меня и снова порет - и вот боли больше нет, каждый удар только усиливает желание, каждое прикосновение порождает сучью похоть и я кончаю от Его порки, извиваюсь от наслаждения и боли под Его руками. "Какой Вы клаааасный», - шепчу я в своем эндорфиновом бреду, - «я хочу еще и еще..."

потом кончаю, когда меня трахают в рот, потом- когда жадно целуют, потом - потом не помню от чего, в руках Мастера это не сложно.

И снова - нежные движения, ласка и сладкие прикосновения, счастье растекается по моему телу .
Верхние редко бывают нежными, редко - ласкают, гладят кожу, прикасаются кончиками пальцев.
Время идет, мелькают цифры на часах, за окном стучит капель, серый Питерский свет заливает комнату, белые занавески тоже кажутся серыми.

Он откладывает телефон и я чувствую, как Его рука проникает внутрь меня, самая сладкая ласка, самое сильное наслаждение, самые мощные оргазмы, разрывающие мое тело изнутри. Он не спрашивает моего желания, Он берет то, что хочет и когда хочет, и я с радостью подчиняюсь Ему, в этом мое наслаждение.

Я с детства люблю эту тонкую и сладкую боль на коже, еще не зная этому названия, я уже умела получать удовольствие от боли. Синяки на руках от укусов, мелкие пятна от ожогов, кошачьи царапины, сбитые колени - с каким насаждением я расковыривала до крови старые засохшие царапины, чтобы вновь ощутить этот сладкий всплеск - боли и удовольствия. Сначала обжигает изнутри всю кожу адреналином, потом секунды - боли, а за ней - легкое головокружение кайфа.

Время вышло, растаяло и кончилось.
После душа и забираюсь с косметичкой на широкий подоконник, смотрю вниз с 4 этажа. Дождь, люди бегут куда-то сквозь серую пелену, зачем-то едут машины, пустая суета в холоде и питерской тоске. Сознание еще не вернулось ко мне, я плаваю в эйфории. Еще несколько часов длится это кайф, когда вcе краски кажутся ярче, чем есть на самом деле, радость - сильнее, эмоции — глубже, словно протирают тряпкой грязное автомобильное стекло и мир взрывается светом.

Мы прощаемся, я не знаю, увидимся ли еще раз, я даже не задаю этот вопрос. Ни обязательств, ни обещаний - чистое и незамутненное ничем наслаждение.

...
"Привет. Я нашел тебя в тематический группе, у тебя классные фотки, " - написал как-то раз мне в контакте один парень без фото на аватарке. Они всегда пишут именно так и я почти не отвечаю на эти письма. Любители халявного секса или "потемачить по-быстрому" не отличаются изощренной фантазией при завязывании знакомств. Писем много, я читаю их для того чтобы понять, торкнет хоть что-то в словах или нет.

Удаляю письмо.
Назавтра он пишет снова, на этот раз что-то более осмысленное. Представляется, предлагает взглянуть на свои фотки. Фотки как фотки, ничего особенного: "я на отдыхе", "я под кустиком", "я у кустика". Однако, отвечаю, от скуки ли, от чего-то еще. Несколько дней переписываемся и, наконец, он предлагает выпить кофе. Мы живем совсем рядом, в нескольких автобусных остановках. это хороший знак, решаю я, и соглашаюсь.

Мой человек или не мой становится понятно сразу, по первому телефонному разговору, по первым минутам общения, но самый главный вывод я делаю после первого прикосновения к нему, по тому, как он отвечает на мое прикосновение.

И он ответил - глубоким внутренним покоем и позволением изучить себя. Огромного, страшного, сильного, опытного садиста.
Он рассказал все о себе сразу и честно, и я слушала его рассказ, захлебываясь ужасом и восторгом разом. Два тюремных срока за бандитизм, бывший мент, из тех, кто в 90-е ушли в бандиты, садист и жесткий садист с детства. Я сидела напротив него как мышь сидит напротив своего кота и ожидает собственного риговора.

Уже тогда я поняла, что скажу "да".
Почему?
Выдержанность, самоконтроль и спокойствие говорили о нем все. Он сделает только то, что решил и не преступит за грань.


…
Он - садист, а я - маза, и мы нашли друг друга. Случайно. Внезапно оказалось, что мы живем едва ли не по соседству. Он любит делать мне больно, а схожу с ума от этой его сладостной боли.

Мы встретились впервые за чашкой растворимого кофе в дрянной забегаловке, которая отличалась удобным расположением и уютными диванами в полумраке. Он рассказал о себе все сразу, не скрываясь и не утаивая, я слушала, замирая то от страха, то от наслаждения. Исходящий от него покой и притягательная и мощная мужская сила подчинили меня при первой же встрече. Невозмутимость, воля, выдержанность, твердость.

Я стала опытней. Моя голова все реже и реже улетает от меня в эндорфиновый кайф. Я лучше разбираюсь в людях и своих желаниях, и все большее место занимает в них мазохизм. Сладкая и тонкая боль на поверхности кожи. Острая и притягательная боль в сексе. Неумолимая и жгучая боль в порке. Боль, дающая возбуждение, боль, перестающая называться болью, боль, несущая наслаждение и усиливающая мощность и глубину оргазма, боль, сама по себе ведущая к оргазму.

Пол-года назад я поняла, что меня стали притягивать картинки из жесткого садо-мазо, а потом приступила к экспериментам.
Сначала Топ научил меня улетать в оргазм от порки, достаточно лишь перетерпеть эту боль на коже, она пройдет, она неотвратимо пройдет и тогда сладостные волны накрывают с головой, даже не нужно прикасаться ничем кроме розги, к исхлестанной до вспухших багровых полос, коже.

Затем - иглы. Медицинские иглы, которые надо научится терпеть, а потом понять всю ту сладость, что они несут с собой, пронзая насквозь твою беззащитную и притягательную плоть.

Затем - стальные канцелярские кнопки. Я выложила их длинной дорожкой на скотче и приклеила к своим губкам и соскам. Боли не ощутила. Вообще. Я ласкала себя, вонзая стальные иглы в свое тело, чувствуя сладкое жжение, какое дает молодая крапива, если коснутся ее ненароком рукой. Вонзившаяся в клитор игла вызвала резкий и мощный оргазм, отдышавшись от которого я поняла свое новое призвание.

Когда я встретилась с Ним, дюжина стальных кнопок накрепко вонзились в мои губы и груди, оставляя Ему возможность жестко и грубо трахать меня так, чтобы при каждом толчке они глубже и глубже впивались в мою плоть, доводя меня попеременно то до слез боли, то до криков счастья. "Ты моя ссука, слышишь, ты - моя ссука!!!" "Спасибо, » - шептала я Ему в ухо, - «спасибо, мой Господин." За это умение причинить мне боль и за наслаждение. которое Он дает мне.

Я лизала горячим языком Его кожу, я вдыхала Его головокружительный запах - горячей и сильной плоти, я лежала в Его ногах, я преклонилась перед Ним, я отдала Ему свое тело - для наслаждения и мук, на Его желание.

"Больно, " - вырвалось с моих губ против моей воли, - "больно..." Сильная и жесткая рука зажимает мне рот и Его голос приказывает мне "Терпи!"

И в этот миг я теряю себя, моя воля покидает мое тело, я отказываюсь от самой себя ради своего Господина.
Потом я ревела, когда поняла, что медицинские иглы пронзят мои губы, страх, внушенный мне полгода назад неопытным и бестолковым Господином Садистом, пересиливал желание...

Он отступил и долго-долго, сладко-сладко трахал меня, так, что я сама взмолилась - "проколите, проколите мне губки, я доверяю Вам".

"Не бойся" - сказал Он.
Я не боюсь. Как я могу боятся Вас, несущего мне столько наслаждения, моего, странного, особого наслаждения.
Укол, другой, третий, четвертый. Тонкая и острая боль вспыхивает искрой и гаснет. Я благодарна Ему, слов не хватает выразить признательность и восторг. Моя ссука сыта, я спокойна и расслаблена.

Он - мой садист, а я его маза. И мы нужны друг другу.
Но он тоже ушел как и все остальные, просто однажды не подтвердил встречу, а потом не ответил на смску. Напрасно, я чувствовала, что могла бы реализовать с ним свой потенциал любви к боли.

...
О том, что Тематические отношения, так сказать, бдсм по-русски это простое и незатейливое блядство, служащее для удовлетворения секс потребностей мужчин, мне обьясили очень быстро. Алик, первый же встреченный мною после Воланда тематик, видел бдсм как бесконечный и незатейливый трах на благо его, любимого, а если девочке нравится пороть задницу, попугаться или потаскать за волосы по полу гостиничного номера - то за этим не заржавеет, благо, и темперамент и физическая сила позволяют. Легкое сомнение тогда всколыхнулось внутри меня, но я привычно засунула его в себя по-дальше - если Верх так хочет, значит придется так делать, я же типа тут рабыня, должна слушаться его. Мои желания значения не имеют, вроде как в этом состоит смысл бэдээсэма. Разве нет? Спросить было не у кого. Милая привычка наступать на горло собственным желаниям и потребностям, заложенным в меня в детстве дорогими родителями, тут сыграла со мной дурную шутку.

«Я твой хозяин и у тебя нет слова нет», - уверял меня Господин Садист. Ну наверное ему виднее, раз он хозяин, а я типа рабыня. «Ты моя секс рабыня, ты должна делать все, что я прикажу»

Ну ок, раз таковы правила.
Мне не нравится?
Но еще с далекого детства я усвоила от родителей правило: «мало ли что ты хочешь» и оно взыграло во мне в этот период моей жизни. Мало ли что хочу я, ежели Г-н Садист хочет другого. Мало ли что хочу я, если Алику срочно надо кого-то выебать, что значит - далеко ехать? Ты ДОЛЖНА. Меня так учили дома, в детстве - должна - сдохни, но сделай, выкрутись как нибудь.

Огромную роль в этом странном формировании «похотливой шлюхи» сыграл Гарик. Пускай будет Гарик, ок? Он появился в моей жизни и в аське где-то в начале этой зимы. Мы занимались виртом каждый день, он приказывал мне и я кончала по его приказу. Бесконечно кончала, по два-три-четыре раза подрят, то с одной игрушкой, то с другой, то с пальчиками, то в присутствии посторонних - например, рядом на диване сидит равнодушный ко всему муж, а я получаю приказ по аське и пальцы сами лезут под юбку и шалят там, а потом отчитываются о проделанном.

«Что значит, ты не хочешь? Ты - похотливая ебливая ссука и ты не хочешь? Взяла пробку и вставила ее в себя, теперь вводи два пальца, добавля еще один». Обычно, долго ждать не приходилось, моя ебливая природа бурно реагировала на любые игры с сексом.

Он приказывал мне мастурбировать во время месечных, когда болел живот, или засовывать в себя руку едва ли не по локоть, другой рукой набивая отчеты в аське, а я не понимала двух вещей: имею ли я право сказать «нет» и увидимся ли мы когда-нибудь вживую. Спустя какое то время- месяца два прошедшей зимой - я окончательно уверилась в том, что весь бдээсем это и есть только ублажение и удовлетворение мужыков и приняла эту позицию.

Пока в моей жизни не появился Алик и не показал мне вещи, от которых мой бедный разум в очередной раз пошатнулся и завис: оказывается, существует еще бэдээсм без секса вообще.

Гарик был в сексе профессионал. Профессия у него была такая - решать чужие сексуальные проблемы. Походя воспитывая из женщин «похотливых шлюшек».

Теперь я знаю еще одну примету банального развратника, прикрывающегося бэдээсемами и просто трахающего все живое, дабы поддержать в себе уверенность в том, что он еще ого го, и его еще хотят и он сам еще хочет. Это «приведи с собой подругу». Мы еще не встречались в реале ни разу, мы переписывались и занимались виртом уже несколько месяцев и я стала смутно догадыватся, что этот вирт ничем не кончится. Во первых, у него уже была нижняя, любимая и верная, во-вторых, слишком затянутый вирт стал мне наскучивать. Когда Гарик написал мне "Приведи с собой подругу и на этом условии я возьму тебя под ошейник», я поняла, что игра закончилась. В прошлом году я часами шерстила на сайтах для Алика в поисках свежего мяса, в этом Гарик требовал такого же, ставя условия получения ошейника. Лампочка в мозгу сказала мне «стоп» и я переключилась на другого.

Однажды в приступе женской истерики, я сказала ему в аське, что мне надоело, что меня все только ебут и ебут, что мне надоело быть для всех шлюхой, что я хочу нормальных отношений и тэдэ и тэпе. На что он спросил у меня - «мне уйти?» «Нет» - испуганно пролепетала я. Как это - уйти? А что я буду делать? С кем останусь тогда? Со своей тоской, страхами и никчемностью...?

«Никуда ты уже не денешься, - написал он- шлюха уже внутри тебя...»
Так значит, это и есть мой Путь, решила я, Путь шлюхи. Рабыня из меня не получилась, стану трахаться в свое удовольствие. И да, иногда этот метод работал, я забывалась на какое то время.

Раз я все равно больше никому не нужна, почему бы тогда просто и незатейливо не трахаться?
…
Однажды, точно не помню, что именно толкнуло меня на это, я написала Гарику что у меня есть подруга и она девственница. Ей 24 года, у нее нет и не было парня. Она симпатичная вполне, но их какой-то строгой традиционной семьи, в которой девушку до замужества пасут старшие братья, не давая ей шанса ни «согрешить», ни найти себе подходящую партию другим способом, под постоянным внешним контролем.

"И что ты хочешь с ней сделать?" - спросил он.
" Нууу... Поиграть в нее"
" Потрахатся? Она тебе нравится? Ты ее хочешь?"
Хм.
Я раньше уже смутно и нудно размышляла о том, интересуют ли меня в качестве секс-обьектов другие женщины и пришла к выводу, что миленькие и сладкие девочки на картинках выглядят вполне себе привлекательно и почему бы не попробовать.

"Я бы попыталась, только не знаю как. Вообще не знаю, я раньше с девочками не пробовала."
"Не, здесь все просто. Сначала - поцелуй ее в щечку и обними за талию."
Блин, чужую девушку???
"Как мне это сделать?"

...
БОльшая часть зимы и весны стерты в памяти, остались скрыты за пеленой густой и черной апатии. Я жила как в тумане, медленно плавая в черном равнодушном мраке, забивая свои дни и чувства пустым, беспорядочным, ни к чему не обязывающим сексом. Отношения с мужем зашли в непроницаемый тупик. Мы или не разговаривали, молча встречаясь в квартире как соседи, или он устраивал мне скандалы с криками и хватанием за ремень, дабы утвердить свои потерянные права. Или обрести их. Или отказаться от них окончательно, но, главное, что-то решить для себя. Я намеренно избегала встреч с ним, досуга с ним, заполняя каждый свой день какой-нибудь суетой, выдумывая тысячи важных-преважных-неважных дел, лишь бы не оказываться дома одновременно с ним. Весной я бывала дома только для того, чтобы упасть обессиленно в кровать, с тем, чтобы утром вскочить с нее и вновь куда-то умчаться. Ситуация усугублялась тем, что никаких прав в случае развода я не имела на имущество. Квартира была его. Дача его, машина была когда-то моей, но была заново переоформленна на него в собственность. Ежедневно живя в ожидании развода, я сходила с ума от страха и беспомощности. Мне мерещились ночи на Московском вокзале в компании синих и гнилых бомжей, я видела себя, втиснутая в одну комнату с семьей брата. На детском диванчике в углу, я тоскливо, до зубовного скрежета осознавала, что, получив долгожданный развод и свободу я получу вместе с ними и тотальную, всепоглощающую, неизмеримую ничем нищету. Моя зарплата в госконторе позволила бы мне снимать себе убогую комнатушку поблизости. И все. На банальное пропитание ее бы уже не хватило. Не говоря о содержании ребенки.

Ужас, беспомощность, страх, судорожный, стискивающий горло рыданиями, страх.
Страх заполонил всю меня, всю мою жизнь, каждый мой день.
Скандалы начинались почти сразу, стоило нам остается наедине.
Однажды... Я запомнила именно этот скандал так четко, потому что тогда в паническом ужасе металась по тесной квартирке, ища угол, чтобы скрыться там, спрятаться, как животное, забиться в темноту, чтобы хоть на миг прекратить... прекратить... эти крики... этот ремень... эти удары руками по голове, от которых начиналась головная боль.Наконец я забиваюсь в ванную, запираю дверь и истерика накрывает меня с головой.После этого случая я с удвоенными усилиями принялась искать себе новых отношений и новой жизни. Идти мне было некуда, жить негде. Мысленно собирая чемоданы и размышляя о том что надо будет забрать в первую очередь, а зачем я, наверное, еще смогу вернуться, я отчаянно искала себе кого-то, хоть кого-то, кто сможет удовлетвориться мною как своей женой и, быть может, взять к себе в дом.Я жила между апатией и истерикой несколько месяцев, остаток зимы и половину весны. Судорожно завязывая отношения готовой на все шлюхи.

Иногда я писала болезненные рассказы о том. что рвало меня изнутри и постила их на форумах. Я читала ответы от незнакомых мне людей и пыталась найти в них решение моей ситуации. Решения не было.

Я проживала каждый начинающийся день в готовности в любую минуту покидать в чемодан самое необходимое и уйти за дверь. Мысленно держа в голове кто из малознакомых мне людей мог бы приютить меня на какое-то время или навсегда. Почти пол-года на чемоданах. Я, ребенка, фотоаппарат и ноутбук.

Нам надо выжить всем вместе.
...
Именно в эти дни я смогла в полной мере почувствовать и осознать собственную беспомощность и несостоятельность. Страх держал меня за горло. Страх толкал в спину, страх подгонял - скорее, у тебя нет времени, в любой момент. Московский вокзал. бомжатник, смерть. Ищи, хватайся, делай что-то двигайся, у тебя нет ничего и никого, кто сможет о тебе позаботиться. А сама ты уже доказала собственную несостоятельность собственной жизнью.

Сколько тебе лет, дорогая, 35? И что ты имеешь? Что, из того, что ты имеешь, позволит тебе сейчас выжить? У тебя нет собственного дома, твой доход в гос конторе ниже плинтуса. Ты помнишь ту нищету. в которой ты жила с мужем долгие-долгие годы Так вот они покажутся тебе раем теперь.Потому что тогда у тебя была хотя бы крыша над головой. Ну в добавок к одиночеству и тоске. От беспомощности хотелось выть и биться головой об стену.

Я была полностью загнана в угол. И это был самый беспросветный из беспросветных моих углов, потому что выхода из него не было. Московский вокзал - или влачение существования между побоями и скандалами. Сказать в свое оправдание мне было нечего - да, шлюха и блядь, да, трахалась.

Очень-очень плохая, развратная, мерзкая.

Вот только ты спросил меня, как я докатилась до такой жизни?
Одиночество. нищета, беспомощность и неуверенность в завтрашнем дне, так бы я описала все свои годы в браке. Муж-ребенок, не дававший мне ни поддержки, ни помощи, ни опоры. И тогда мне пришлось натянуть на себя широкие штаны, взять в руки лопату и стать в семье мужчиной. Быть мужчиной я не умела. Мне казалось, что достаточно стать для этого самой громкой и самой решительной, чего бы ни стоили мои решения. И я напялила на себя чуждую мне роль и играла ее. Пока моя пружина не лопнула.

...
- Я хочу использовать тебя как шлюху, - написал мне в личку Саша. - Ты согласна?
Я с ним трахалась как-то пару недель назад, по своей глупости и он никак не может мне этого забыть.
- Нет, не согласна. Я уже наигралась в шлюху. Я поняла что мне не интересно трахаться, если мне не интересен партнер. Видимо только по этому я до сих пор не скатилась до проституции.

- А зачем ты тогда поехала трахаться?
Тогда - мы выпили с ним по чашечке кофе и он принялся уговаривать - если сразу не сделаем, то потом все само по себе рассосется, и ничего не выйдет вообще.

Он показался мне безобидным, выебет и отстанет в конце концов, почему бы опять не съездить потрахаться, может, мне и правда понравиться.

Это был предпоследний случай, когда я играла в шлюху. Ну так. напяливала каблуки, короткую юбку, включала "звезду" и "звездела". И вообще я его даже в чем-то пожалела тогда - он пол-дня ждал меня в кафе, пока я закончу дела, хотел потрахать красивую шлюшку, а она вдруг начинает выделыватся.

- Я тогда сразу говорила, что не хочу ехать трахаться, - я и правда говорила, но кто б меня слушал? А когда уже накоплен опыт синяков и пиздюлей от мужчин за неподчинение очень быстро учишься засовывать свои же желания себе же в жопу. Насилие, даже игровое, не проходит даром для психики.

- Ты боишься, что все будет так же? Что опять все будет именно так? Нет, не будет.
А как будет? В твоей грязной холостятской бе