Участковый милиционер прапорщик Федор Семёнов с тоской смотрел на муху, бившуюся в пыльное стекло зарешеченного окна дежурной части.

День не заладился с самого утра.Точнее с ночи.
Идиотский сон выбил его из колеи и он с нетерпением ждал вечера, чтобы снова уснуть и оставить этот день в прошлом.Но до вечера было ещё далеко.Часы на стене под портретом министра показывали только второй час пополудни..

Кроме того продолжала дико раскалываться голова от позавчерашней попойки на природе.В желудке было ощущение зияющей голодной пропасти, при том, что кусок в горло не лез, а жидкость уменьшала страдания только пока продолжался процесс её приёма.Ни аптека, ни народные средства не приносили облегчения.

"Бля, ну на хуя мне эти муки?..с утра мозг вынесли и теперь эта дура ещё..."

Он уныло посмотрел на сидевшую перед ним бабулю, которая с остервенением стахановца писала заявление, высунув от натуги язык.
Рядом лежали уже два листа, исписанных мелким кривым почерком, и она продолжала строчить свои мемуары на третьем.

С утра на совещании начальник горотдела буквально изнасиловал мозги Семёнова в грубой форме и лишил месячной премии за низкую раскрываемость на участке.

Собственно, с раскрываемостью у него было не хуже, чем у других, но зато по количеству жалоб и заявлений его район лидировал не только в городе, но и в области.Почему так? Одному богу известно.Не повезло Семёнову с распределением, вот и всё.

Заявления жильцы района писали на всё и вся-на кошек и собак, на машины и их отсутствие и даже на него самого, не говоря уже друг о друге.

Как-то один дедушка, видимо решивший облегчить душу на старости лет перед отправкой в мир иной, написал заявление на себя.
Он чистосердечно сознавался в том, что 15 лет назад вынес с завода за пазухой набор дюймовых плашек с целью наживы.Он просит его примерно наказать и принять меры.

Семёнова до сих пор передёргивало нервным тиком при воспоминании о том, сколько геморроя он нажил, чтобы "замять" это дело и не поднимать лишней бумажной волокиты.

И вот теперь эта старушка явно вздорного характера.Что она пишет?Он просил писать коротко, но видимо без подробных описаний пейзажей баба не видела смысла в заявлении.

Он смотрел на неё и думал, что она очень похожа на бабу-Ягу из мультиков.нос крючком, морщинистый рот, жидкие седые волосы под платком и клюка делали её схожей на персонажа сказок.

"Точно Баба-Яга.Или ведьма.На Кощея своего заяву катает или на пионеров.Интересно, может она знает..."
Семёновым овладело настойчивое желание поделиться с ней своим ночным кошмарам, в надежде на то, что, что эта бабка-ёжка растолкует и успокоит.

Он вновь, в сотый раз за день, погрузился в нарисованные больным сознанием ночные видения. Он все хотел уловить там некую рациональную нить, которая приведет его к разгадке и снимет тревогу. И пока бабуля продолжала выводить на бумаге свои каракули, он вновь окунулся в бред ночной нелепицы.

СОН

Сон прапорщика Семенова был яркий и красочный, со звуками, запахами и тактильными ощущениями.
Ему снилось детство и день. День этот был 31 августа, в этот день он всегда уезжал из села в город, чтобы первого сентября сесть за парту. Ему всегда нравилось в селе и он любил уезжать, чего нельзя было сказать о его многочисленной родне.Сказать, что тетьки и дядьки не любили его-значит ничего не сказать. Они его не переваривали на дух и не переносили на вид.

Федор Семенов домам заслуживал такое отношение, годами. Нет, не специально конечно. Просто его распиздяйская душа не могла жить в гармонии с миром, а неокрепшая детская попа постоянно была в поиске приключений. Перечислять его "подвиги" нет смысла. Скажу только, что когда в селе случалось что то нехорошее, то первым подозреваемым был именно Федя. И почти всегда не без оснований.

Вобщем-не любили его селяне.

В этот последний летний день он проснулся, вышел из хаты и челюсть его отпала вниз до самого порога.
Во дворе стояла ярко-фиолетовая "Волга" с открытым багажником, а сам двор был забит людьми-все это были дальние и близкие родственник Феди, знакомые, соседи и их родню.

Как только он появился из-за дверей, вся эта братия хором, как на параде пропела:
-Доброе утречко, Феденька! Изволь откушать!
Все они были веселы, но чуть грустны. У каждого в руках была сумка или пакет. К Федору подбежал дядька, схватил за руку и потянул к "Волге".

-Ты, Федь, эта, не в обиду, если что.Извини уж друг.Чем богаты, как говорится.Но мы старались, честно!Так что не обессудь.Вот мяско, медок.Я в багажник покладу, а ты дома достань, хорошо?

Федя не успел ещё поблагодарить дядьку, как его уже вырвала к себе некая двоюродная тетушка.Она тоже тараторила извинения, засовывая пакты в багажник фиолетовой "Волги."

Потом в непрерывном потоке заискивающих он перестал различать лица..
Багажник вскоре заполнился под завязку и подношения перекочевали в салон.
Чего тут только не было!
Мясо копченое и вареное, сало с перцем и в ропе, мед всех соцветий, печёности и фрукты-всё чем только славится украинское село.Всё это в пакетах и сумках наполняло фиолетовую "Волгу".

Последней подала свой подарок Федору родная бабка.Она вручила ему большой бумажный пакет огромных красных и блестящих на солнце яблок.После чего долго обнимала его, плакала навзрыд, приговаривая:

-Ну на кого ж ты нас покидаешь, Феденька!Родненький ты наш!Кровиночка!
Федя держал в руках пакет, стеснялся и краснел.Вокруг него вся родня тоже плакала и рыдала обняв друг дружку.
Наконец бабка разжала объятия, вытерла слёзы и отошла назад и в сторону.
Пакет с яблоками некуда было деть и он держал его в руках.
И тут, схватившись за голову, бабуля закричала:
_Ой, а Оленька, Оленька-то что, ничего тебе не передала?
По толпе прошёл ропот возмущения и все не сговариваясь стали хором звать Олю, как дети Деда Мороза.
-Оль-га!Оль-га!Оль-га!

Вот толпа расступилась и перед Федором появилась маленькая девочка лет 10.У неё были смешные косички, сердитый взгляд, а руки она прятала за спиной.

-А он мне медвежонка сломал, -заявила она, -я ему ничего дарить не буду.Вот.
-Оленька, -наклонилась к ней бабушка, -так не хорошо.
Она что-то зашептала ей на ухо, выпрямилась и весомо проговорила:
-Да, да.Хоть что-то, но подари.
-Хорошо, бабушка, но только с музыкой, пожалуйста.
Бабка повернулась к стоящему рядом усатому мужчине с невесть откуда взявшимся в руках бояном.
-Ну ка, Иваныч, сыграй нам! А вы гости грянте-ка Феденьке прощальную нашу.

Усатый мужик растянул меха, пальцы вывели мелодию и весь двор, словно по команде, не запел, а именно грянул.:

- И достав револьвееееееер,
Ты сказала прощаааааай.
Своей нежной рукоооооой
Дверь открыла мне в раааааай.

Но Федя не особо обращал внимание на хор.Его взгляд был прикован к маленькой Оле, которая вытянула из-за спины двухствольный обрез невероятного калибра и злобно щурясь наводила эту пушку на его, Фёдора, грудь.

Хор родни ещё выводил третью строчку, когда из правого ствола с дымным хлопком вырвался язык пламени.
Далее всё происходило, как в голливудском фильме, когда камера делает стоп-кадр и описывает полукруг возле события.Как в "Матрице".

Вместе с пламенем из раструба ствола, словно рассерженный рой, вылетели кошмарным черным телом гайки, шарики и обрезки гвоздей.Эта смертоносная свора двигалась вначале медленно, но затем сорвавшись с места, устремилась к жертве и отбросила её на раскрытый багажник машины.

От удара Фёдор уронил пакет и яблоки, большие и красные, покатились по бетонной стяжке двора.
Попадание пришлось в основном в руку, которой он прижимал пакет к груди.

Металл вырвал куски мяса, изодрав конечности до костей.На ладони осталось только два пальца, один из которых, указательный, просто болтался на куске кожи.Средний, мизинец и безымяный валялись на земле.

Боли, как ни странно не было, только дикое недоумение и чувство горячей крови, текущей по телу.

-Я стоял и молчааааааааал,
И немного скучааааааааал.
Ты достала часыыыыыыы
Ты сказала простиииииии!

Гремел и перекатывался хор.

Боль первыми отблесками только появилась на горизонте сознания, когда Оля повторно нажала на курок.
Левый ствол выплюнул дым с пламенем и тяжёлый невидимый кулак ударил Фёдору в грудь .Стало темно и холодно и прапорщик Семёнов проснулся.

Из оцепенения и задумчивости его вывел скрипучий и шепелявый голос бабушки-доносщицы.
-Вот, милай, всё как есть без утаю.
Она протягивала ему свою жалобу в трёх листах.
-Разберёмся, мать, -авторитетно заявил Семёнов, хмуря брови.
он взял из её сухих рук жалобу и неспеша, вдумчиво и с расстановкой погрузился в чтение.

"Так...понятно....соседи...свет по ночам...музыка, смех...в доме напротив?Дались они ей...ага, в бинокль наблюдала, вот карга старая....дерутся...он её бьёт...она его...секс на балконе в воскресенье утром...хе-хе, во дают ребята...ну, что тут ещё?....шовинисты, террористы и....кто?какие на хер...."

-Бабуль, -спросил он в голос, -вот вы пишете, что соседи ваши...-он снова перечитал, -быдысэмщики.Это как это?Вы хотели сказать -самогонщики? Так так и писать надо, а то придумываете-быдысэмщики.Слова такого нет, хех.

-Господь с тобой, милай, что я самогонщиков местных не знаю что ль.Говорю ж тебе-быдысэмщики они, как пить дать.Внук мне сказал, он в столице живёт, грамотный.

Я тоже думала-дерутся просто.Вот только не могла в толк взять зачем голые и как он, здоровый парень, позволяет себя бабе ремнём лупить.

А внук, как в бинокль поглядел, сразу сказал-не дерутся они.Это говорит, бэдээсэм называется, совращецы они.

Бабушка умолчала при этом об одной пикантной подробности-внук её после этого стал частенько залипать у окна с биноклем и со спущенными штанами.

Собственно, это и толкнуло бабушку нанести сокрушительный удар по гнезду разврата в доме напротив.Внук в этой ситуации для неё был жертвой.

При упоминании о извращенцах у Семёнова в душе ударил мощный источник гнева.Он ненавидел всяких гомосеков, готов был расстреливать гей-парады, а если бы ему кто-то сказал, что он гомофоб, то непременно получил бы по морде за одну только приставку "гомо".

К тому же в его районе уже пол-года орудовал некий извращенец, носивший плащ на голое тело.Он подходил к девчушкам, распахивал плащ и наблюдал за их ужасом.Этот придурок травмировал детскую психику.Среди правохранителей его прозвали кличкой Скользкий.

Его давно требовало изловить начальство и возмущённые родители.Да и сами милиционеры просто горели желанием запечь этого урода в кутузку.

Прапорщик Семёнов не был исключением.У него в семье подрастала дочь и он сам особенно жаждал встречи со Скользким.
Поэтому упоминание о извращенцах-быдысэмщиках (хоть он и не понимал, что это значит)пробудило в нем инстинкт охотничьего пса.
Он сделал стойку, чуя добычу.
Кто бы не были эти двое из окна напротив бабули-скользкие или шершавые, но в ЕГО районе извращенцам места нет.

Он сурово глянул на бабку, коротко и официально попрощался с ней и поблагодарил за бдительность.
Выпроводив её из кабинета, он позвонил дежурному, сказал, что идёт на вызов, дело не простое и сегодня его уже не будет.
Получив согласие, он запер бумаги в сейф, осмотрел сначала фуражку, а потом и себя в зеркале.Найдя свой внешний вид весьма внушительным, он взял папку и вышел из кабинета.

Пистолет решил не брать-что ему, бравому милиционеру, бывшему армейцу, какие-то извращенцы.Он считал их грязью, которую без труда размажет по стенам в случае чего.

Подъезд, окна и балкон подозреваемых выглядели обычно и заурядно.Поднявшись на четвёртый этаж он оказался перед заветной дверью.
Он словно ищейка внимательно осмотрел дверь, заглянул под коврик и даже переписал показания электросчётчика.

Ничего подозрительного не было найдено и он, стиснув зубы с мыслью"Ну щас я вам....", протяжно позвонил в дверь.
Через несколько секунд кто-то посмотрел в глазок, а ещё спустя пару мгновений дверь приоткрылась на ширину цепочки.
На него с интересом смотрели пара больших и глубоких серых глаз.Очень красивых глаз, кстати.
Девушка мило улыбнулась и проговорила:
-Здравствуйте, дядя милиционер, Что-то случилось? Чем обязаны?
Голос был приятный и томный, но Семёнов не даром работал в милиции не первый год.Отбросив сантименты и возникшую в первый момент симпатию, он протянул раскрытое удостоверение и представился.Сухо и официально.Извращенцам не провести его на мякине.

-Соседи на вас жалуются, говорят притон тут у вас.
Про притон он соврал для того, чтобы иметь повод войти.Ему казалось, что там в квартире он неприменно найдёт вещдоки и компромат на пресловутого Скользского.Ему виделся плащ в бесцветных пятнах и фотографии педофилического характера на стенах.

Он думал, что девушка-извращенка закроет дверь в попытке скрыть следы, но вместо этого она приветливо распахнула их и жестом предложила войти.

Он вошёл в коридор, а она не дожидаясь его прошла в комнату и оттуда прокричала:
-Вы проходите, дядя милиционер, только разувайтесь.Муж только вчера полы помыл.Заодно наш притон посмотрите.И тапочки обуйте.

Семёнов повесил фуражку на стояк, снял туфли и прошёл в гостиную.
Квартира была довольно приличной.Не богатой, но чистой и аккуратной.Всё стояло на своих местах, за всем этим чувствовалась хозяйская рука.

Да уж, притоном тут и не пахло.
Это он борщанул.Но дело того стоило.Правда эта красивая девушка вовсе не была похожа на извращенку, .Наоборот, казалась весьма милой и приличной.Но кому, как не участковому знать, кто водится порой в тихих омутах.Семёнов поймал себя на том, что вот уже и сам загляделся в омуты её глаз.

"Держи себя в руках, прапор.Не дай ей очаровать себя.Беседуй с ней, ищи ключи, улики и слабины...."

-Чаю хотите?-спросила девушка.
-Нет, -машинально ответил он, но тут же поправился.
-Разве зелёного.
-Окей, как скажите, командир, -она явно стебалась с него, но делала это непринуждённо и необидно.

Чай был вскоре готов, он скромно сидел на краешке дивана, а она развалилась в кресле напротив, закинув ногу на ногу и болтая тапочком на кончиках пальцев.

Прапорщику, как мужчине, было очень непросто вести беседу не отвлекаясь на её весьма аппетитные лапки.А игра тапочком просто завораживала его.

После детальных расспросом про образ жизни, когда беседа себя, казалось исчерпала и предъявить очаровательной хозяйке было нечего, она неожиданно сама спросила его:

-Скажите, а откуда такие сведения про притон в моём доме, а?Это кому же я так насолила?
-Хм, понимаете ли, мы обязаны реагировать на всякого рода сигналы от населения.Служба, вы уж извините.

Ему уже было стыдно за то, что он заподозрил эту милую невинную девушку в таких грехах.
Посмотрев на окно, он заметил, как бы невзначай.
-И шторы вы бы повесили, а то всяко бывает.
-Что бывает?-она проникновенно взглянула ему в глаза, подавшись вперёд.Взгляд этот, казалось, заглянул ему в душу, увидел самое сокровенное и тайное, вывернув наизнанку.

И Семёнову стало стыдно.Ему показалось, что она прочла его мысли о том, как он представлял себя в позе сзади, её сверху, снизу и с закинутыми на плечи ногами.

-Вы вот штор не вешаете, а напротив наблюдают за вами, брешут ерунду всякую, нам заявления пишут.
-что брешут?-её явно заводил этот разговор.
-Ну....говорят дерётесь с мужем, кричите, и, -он сглотнул, подавляя неловкость, -и говорят-на балконе в белый день любовью занимаетесь.

-Ах, вот оно что, шпионят.Ну спасибо, дядя Стёпа, будем знать.Нам-то не жалко -пусть смотрят, но жаловаться-то зачем?
Кстати, а что по вашему-балкон плохое место для секса?Только честно.

Вопрос застал его врасплох.Он думал смутить её, а смутился сам и густо покраснел.Эта дамочка-та ещё штучка, ей палец в рот не клади-по локоть откусит.

-Нуу...как вам сказать....я -то не очень....но люди они ж того, особенно старые...понимаете...как-то неправильно это, дети могут увидеть...

Вместо того, чтобы допрашивать и выяснять, ловить на косвенных и загонять в угол, он сам оказался в роли добычи.Пока еще не загнанной в ловушку, но явственно слышащей лай гончих.

Он решительно встал, поправил китель и собрался уже было сказать прощальные слова, но она опередила его.
-Мужчина, -мурлыкнула она, -вы не окажите девушке помощь перед тем как уйти, а то от мужа толку никакого.

Упоминание о бестолковом муже в таком контексте шевельнуло во внутреннем Я Семёнова авантюрно-сексуальные струнки.Он был совсем не против адюльтера с этой красоткой.Заодно по поводу извращённости следственный, так сказать, эксперимент провести.

-Там на балконе стремянка стоит, достанте пожалуйста.А потом придержите её, чтоб я не упала-хочу шторы повесить.Будем от шпиёнов хорониться.

-Да, конечно, -он скинул китель и положил его на диван.Пока он доставал стремянку, хозяйка квартиры принесла сложенные шторы.

Она взобралась наверх и принялась цеплять петли за крючки, а он крепко держал двумя руками стремянку и смотрел на её ноги обутые в тапочки.Они располагались как раз напротив его лица.

Засмотревшись на эти обворожительные конечности он не заметил, что она уже закончила свою работу.
-Кхе-кхе...что-то не так, мой полковник?-раздался сверху её голос.
он поднял взгляд на неё, тут же понял, что она его раскусила и, густо покраснев, снова опустил голову.Ему было ужасно стыдно и неловко, но он всё-равно продолжал украдкой поглядывать на её ступни.

Затянувшаяся тишина нарушилась стуком упавшего тапочка и перед взором Семёнова предстала ступня хозяйки во всей своей красе.
Нежные тонкие пальчики шевелились и вздрагивали, а ярко-фиолетовый лак на ноготках просто поверг его в ступор.
Неожиданно ступня оторвалась от ступеньки и медленно приблизилась к лицу.Он ощутил её тонкий и приятный аромат.
Вот большой пальчик прикоснулся к его губам.
Вот он коротким движением вверх-вниз прираскрыл их.
И вот они робко распахнулись навстречу этому гостю, который нагло двинулся дальше, увлекая за собой четырёх меньших собратьев.
Челюсть Семёнова сама собой опустилась вниз дабы не задеть и не потревожить эту вкусную пятёрку.Язык хоть и сопротивлялся вначале, но при знакомстве поближе с новыми для него гостьями принял их дружественно и даже начал их гостеприимно обхаживать.

Ступня погружалась в рот всё глубже, словно намереваясь пробраться в горло.Пальчики играли с языком в прятки, неистово шевелясь в этой влажной обители. большой пальчик, застенчиво пытаясь укрыться от нахального языка, дёрнулся вверх и нечаянно расцарапал ноготком нёбо.Потекла кровь, но ножка не почувствовала её-горячая слюна скрывала тактильные ощущения, а жадно гложущий её рот по джентльменски не позволил себе делать замечание девушкам и с двойным усердием продолжал изучать эту яркую, весёлую и шаловливую компашку.

"Боже мой, что я делаю, что я делаю", -кричала одна половина сознания Семёнова.
Вторая половина ничего не говорила-она жадно чавкала новым деликатесом, совершенно не обращая внимания на первую.
Пальчики неожиданно замерли, а ступня прекратила попытки продвинуться вперёд.Язык, чувствуя, что приятные гостьи завершают свой короткий визит, остервенело кинулся уговаривать их остаться .Он не силён был в общении с девушками, особенно пятью сразу.Поэтому терялся, кидаясь от одной к другой, пытаясь приласкать и уделить внимание всем сразу и каждой в отдельности.Каждый раз, заигравшись с одним пальчиком он, как бы извиняясь, кидался к другому, отталкивал его в сторону и пытался доказать, что именно этот пальчик для него единственный и неповторимый.

Он любил их всех и желал сейчас разделиться подобно языку змеиному, но на пять частей, дабы одновременно и качественно ублажать всех пятерых.

Да, он изо всех сил старался убедить их остаться ещё ненадолго, хотя бы на чай.Но ступня двинулась назад и неумолимо стала покидать столь заботливый и гостепреимный рот.Язык бросался ей вдогонку, но она была неумолима.Задерживать этих красавиц при помощи грубой силы зубами было бы моветоном.

Уже на самом выходе в помощь языку пришли губы, вытянувшись трубочкой, словно умоляя ножку остаться.Последним покидал рот тот же большой пальчик.Он на секунду задержался в тёплых объятиях сосущих губ, позволяя языку елозить самый кончик себя, словно уважая попытки языка залезть под ноготок.

Однако спустя секунду и он покинул рот.

.Теперь ножка хозяйки зависла перед его лицом, словно раздумывая как же ей поступить дальше.
И она поступила по королевски.
Ступня всей пятернёй заскользила сильными движениями по губам и подбородку, слегка задевая щёки.
В одну сторону она двигалась по коже подушечками пальцев и стопой, а в другую-ноготками и подъёмом.
Она вытирала с себя следы этого короткого, но бурного знакомства.
Если бы ножка могла разговаривать, то она высказалась пренебрежительно-кокетливо примерно так:

"Фи, сударь!Вы испачкали мои небесные пальчики своей слюной.Как вам не стыдно, джентльмен?Потрудитесь убрать за собой."

Но даже и вытершись досуха ножка не остановилась.Она, словно в угоду тянущимся за ней жадным голодным губам продолжала своё путешествие по лицу.

Пальчики теребили нос и щёки, гладили волосы и скользили по закрытым глазам.Вновь спускались к губам, подставляя им то подошву, то пяточку, то едва касаясь пробегали по губам, дразня пальчиками и вновь пускались а путешествие.

Она мяла его, словно глину и это лицо с удовольствием подавалось ей.
Но вот ножка остановилась и с нежной силой оттолкнула его.

-Прибалдел, щенок?

Прапорщик Семёнов открыл глаза, кинул вокруг безумным взглядом и в тот же миг приобрёл густой пунцово-красный оттенок.
Несмотря на дикое возбуждение ему стало беспросветно стыдно за себя.
Голова не соображала, он только понимал, что сотворил нечто весьма порочащее его, как мужчину и милиционера.
А хозяйка квартиры, озорно прикусив нижнюю губу и стреляя дьявольским взглядом, спустилась со стремянки и обула брошенный тапок.Она упёрла руки в боки и с ехидной издевкой пропела.:

-Ну и как дяде Стёпе мой притончик?Нравится?
Семёнов не знал, что ответить и только затравленно озирался потупив взгляд.
-Не переживай, малыш, это бывает, -она легонько провела рукой по его лицу и он, осмелев, впервые взглянул ей в глаза.
Теперь там светилась доброта и сострадание.
-Маленький мой, не бойся меня.Я добрая девочка и не обижаю щенят.
Она не издевалась, а искренне соболезновала и успокаивала.
-Что, понравились ножки мои?Вкусно было?
-Да, очень, -выдавил он.
-Хочешь ещё, малыш?
На этот раз он только молча часто закивал головой.
-Ну что ж, бери вон то, -она указала на кресло н6а колёсиках у компьютерного столика, -и тяни ко мне.

С этими словами она уселась на диван и с улыбкой Джоконды наблюдала за ним.
Повторять не было необходимости, Фёдор потерял над собой контроль и, подтянув кресло, молча ждал дальнейших распоряжений.
-Садись, дурачёк, чего ждёшь?.Или передумал?
Семёнов бухнулся в кресло и преданно впёрся взглядом в девушку.
-Итак два условия, -сказала она, рассматривая ногти на руках, -сидишь молча, руки держишь при себе и с места ни на шаг.Так понятно?
Да, .конечно.Молча, ни на шаг, руками не трогать, -прапорщик осмелел и перешёл на шутливый тон.
-Отлично.не будешь паинькой-накажу.Уразумел?
-Да.
-Чуть поближе, -скомандовала она, -Ещё.Вот так.Теперь стоп.Сиди и радуйся.И помни о моих условиях.
Семёнов сглатывал слюну, кадык его судорожно гулял верх-вниз.Он с вожделением смотрел, как девушка сбросила тапочки и неспешно приподняла ножки.Одна, ещё не обласканная, устремилась к его шее, а вторая спустилась ниже поясницы, разминая отвердевший от крови член.

От шеи ножка скользнула вверх к призывно открытому рту.
Девушка почти легла на диван и ей было очень удобно в такой позе играть лапками с охотником за извращенцами.
Семёнов закрыл было глаза, но она потребовала смотреть ей в лицо.

Эта ножка поступила не так, как другая на стремянке.Она, словно дразня, скользила и гладила по лицу, старательно обходя распахнутый рот и высунутый в предвкушении язык..Лишь изредка подушечки пальцев и фиолетовый лак ногтей касались губ и языка.Трогали их едва касаясь, скорее намёками на прикосновения.

Семёнов вращал головой пытаясь лизнуть и ухватить ртом манящую ступню, но она всякий раз ускользала с тем, чтобы вновь провоцировать обезумевшее животное, в которое превратился прапорщик.

Он растворился в этом аромате и пальчиках, сознание вырубилось и всё его естество желало только одного-лизать и обсасывать эту ножку, метаться языком между пальчиков и по подошве, грызть нежную пяточку незлыми ласкающими укусами.

потакая желаниям раскрытого рта, ножка вдруг стремительно ворвалась в него, погрузившись на максимально возможную глубину..язык и губы принялись яростно, словно перед смертью, ласкать это чудо, а руки машинально метнулись к лодыжке, чтобы не дать уйти столь ценным сокровищам.

Это было ошибкой.
-Стоп!Я что говорила про руки?
-Простите, я нечаянно.
-Конечно.Но я вынужденна тебя наказать, малыш.Не обижайся...Или пойдёшь домой?
-Нет, нет, наказывайте.Я и впрямь неправ, вы ведь предупреждали....
-Умница.жди меня.
Она встала и ушла, а через несколько минут вернулась с большим мотком скотча.
-Руки на подлокотники, -скомандовала девушка.
Семёнов не раздумывал и подчинился.Член в штанах был дико взвинчен, яйца ныли от перевозбуждения и он мечтал только об одном-кончить.Вторая ножка не теряла времени даром.

Хозяйка квартиры крепко примотала обе руки к поручням, села на диван и вновь продолжила свой развратный танец.
Теперь лицо Семёнова мяли обе ножки, чему язык и губы были весьма обрадованы.Об этом говорило то, что через несколько минут обе ступни были мокрыми и местами поблескивали от слюны.Впрочем, девушка тут же с помощью того же лица Семёнова устраняла эти проявления обожания.

Игра её ножек была бесподобна.Они не стояли на месте и постоянно проделывали какие-то фокусы-то зажимали нос пальчиками, то теребили уши, то пытались засунуть пяточку поглубже в рот, то слегка придушивали, надавливая на гортань.

Подушечки пальцев играли по губам, как по клавишам, выводя мелодии стона из груди Фёдора.

Но вот ножки слегка отдалились от лица так, что даже вытянутый язык был не в силах дотянуться до них.Они маячили всего лишь в каких-то 15-20 сантиметрах от лица, манили играючись и толкнули прапорщика на вторую ошибку.Пытаясь дотянуться до объекта вожделения он машинально дёрнулся, подвинув кресло чуть вперёд.

До ножек он дотянулся, но ненадолго.девушка снова безжалостно скомандовала:
-Стоп!Опять нарушаем, гражданин?, -её это явно радовало, -Испытываем моё терпение и нарываемся на наказание.Без скотча не можем.Прийдётся тебе и ноги связать.

Через несколько минут ноги Семёнова были также крепко примотаны к ножке кресла толстым слоем скотча.
-может не надо, -попробовал возразить он.
Но вместо пощады кусок скотча залепил ещё и рот.
-Всё, будешь теперь смирным пёсиком.Как тебя зовут?-она на секунду оторвала скотч со рта.
-Федя, -выдавил он.Рот тут же снова был закрыт.
-Феденька.Федюнчик.Федюленька.-смаковала она, -Хорошее имя, но я буду звать тебя....Филя!.Да, это имя тебе подойдёт.
Что ж Филя, теперь ты обездвижен и полностью в моей власти.я поласкаю тебя ещё чуть ножками, а потом...потом посмотрим.

Представте себе муки умирающего от голода человека, которого связав посадили за стол с явствами.
Вообразите страдания жаждущего, скованного в двух шагах от прохладного источника.

Примерно также изнывал и бесился Семёнов.Милые, лакомые ножки были тут, рядом.они касались лица и мяли член и норовили пробраться в рот.Они издевались над ним, ощущая попытки кончика языка пробиться сквозь плёнку скотча.

Это было мучительно, но восхитительно, больно и сладко.
Она от души хохотала, а он выл, стонал и рычал от бессилия и возбуждения.
Она легко и непринуждённо пальчиками ног завела его за грань, отделяющую человека от похотливого животного.
с ним было сейчас бесполезно разговаривать, он вряд ли был способен слышать и соображать.Он просто иступлёно тёрся лицом о её ступни.

Девушка опустила ноги на ковёр и подтянула кресло с бешеной жертвой поближе.
Она ловко расстегнула ремень, пуговицы и спустила с прапорщика форменные брюки .Затем аккуратно пальчиками стянула вслед за ними и трусы семейного типа.

Его половой орган был измучен возбуждением и находился в ожидающе-приподнятом состоянии.Головка была багровой и блестела от сочащихся прозрачных выделений.Всем своим видом член как бы умолял:"Я так устал, я так измучен, разрядите меня, пожалуста и отпустите на покой."При этом он непроизвольно подрагивал, словно всхлипывая в истерике.

Прапорщик замер в напряжённом ожидании-что будет дальше.В глубине души он конечно расчитывал на минет, но интуиция категорически заявляла, что оного не будет.

А девушка уверенно обхватила ступнями выпущенный на волю член и теперь продолжала свои игры с ним.Орган моментально оказался в полной боевой готовности, просительно вздрагивая.

Ножки ласкали его грубо и жёстко, вызывая боль и почти разрывая уздечку.Ноготки царапали отверстие мочеиспускательного канала, словно пытаясь пробраться внутрь.Однако, несмотря на боль возбуждение нарастало и Семёнов, перейдя с воя и рыка на протяжный гортанный писк, стал изливаться белесой жидкостью

Девушка презрительно оттолкнула плюющийся член Семёнова, прижав ножкой к животу.Но несколько обильных капель всё равно оказались на ступнях.

Прапорщик, тяжело дыша, открыл глаза и посмотрел на свою нежную мучительницу.Теперь её взгляд был злым и сердитым.
Где он видел этот взгляд?Где-то совсем недавно.....
Во сне!-осенило его.Так же смотрела на него та маленькая девочка с обрезом.Её звали Олей.А эту?Не важно...всё уже не важно....Важны только ножки с фиолетовым лаком.Такого же цвета, как "Волга" из ночного видения...

Вот тебе и сон в руку. Или в ногу? Или во все дыры?...

Девушка, презрительно морщась, вытирала его излияния о форменную рубашку, оставляя мокрые тёмные следы.
-Паршивец.Негодник.Обляпал мои ножки своими....Своими гадостями.Фу! Какой же ты гадкий и противный-ненавижу тебя.Не стыдно тебе, извращенец?Грязный.Грязный ИЗ-ВРА-ЩЕ-НЕЦ!

Последнее слово вновь вогнало его в краску.Он почувствовал себя ребёнком, которого неожиданно застукали за чем-то очень неприличным.

Он замычал сквозь скотч и понурил голову.
"Бля, дебил...Что же я наделал....Как так можно было?...Извращенец....я-извращенец....о, боже как противно.....что же делать теперь...."

-Кстати, Филя.подвиги твои зафиксированы веб-камерой.Это для того чтобы у тебя в дальнейшем не появлялось глупых мыслей по поводу притона.

"Какие мысли....Съебать бы поскорее отсюда и забыть как страшный сон...Как я мог вот так лажануться?..
как...как...как последняя тряпка, как конченый...как грёбанный педик...бляяяяяяя!
И вот ещё камера....сука....шантажировать меня будет....Если жена узнает-пизда мне...А на работе какой позор будет....Надо её отговорить как-то, но как....главное-нельзя показывать страх, нельзя."

Но страх был чётко выгравирован на его красном лице.А раздавшийся звонок в дверь моментально превратил его в дикий ужас.Кто-то пришёл...Кто? Муж? вафли, полные вафли...

-Ой, пришёл кто-то.Наверное мой Орф с работы вернулся.Интересно, что он скажет по поводу тебя, Филя.Он такой ревнивый....Иногда эта его ревность заёбует.

Что мне делать с тобой? Не подскажешь?
Молчишь...Боишься, по глазам вижу.Все вы мужики такие-чуть что -под кровать, а нам женщинам расхлёбываться.
Ладно, я добрая сегодня и вообще не даю в обиду щенят.Я тебя спрячу, а ты сиди тихо, пока не позову.Для своего же блага.
Она встала с дивана и держа за спинку кресло покатила его в коридор к кладовке..Раскрыв двери, она затолкала его в чулан, погасила свет и повернула ручку замка.

Прапорщик Семёнов оказался в полной темноте, связанный по рукам и ногам, с заклееным ртом, спущенными трусами и в перепачканной собственной спермой рубашке..

Спустя минуту двери открылись и хозяйка квартиры бросила ему под ноги китель и нацепила на голову фуражку.
-Сиди смирно, мой задроченный генерал.хозяйка тебя позовёт.ФИЛЯ.....
Двери снова закрылись, окутав прапорщика Семёнова темнотой.На другом конце коридора вновь раздался звонок и послышался звук открываемого замка.

Я стоял под дверями уже минут пять.Хозяйка всё ещё не открывала.Может уснула?прерывать ею сон не стоило и не хотелось.
А может очередной фокус?Проверка терпением?Это было в её стиле-мне уже неоднократно приходилось просиживать ночь напролёт под дверями, отвечая на идиотские вопросы соседей.

Наяривать в двери было запрещено Хозяйкой и я отлично помнил её требования.
Нельзя курить без разрешения.Нельзя залазить в интернет без позволения.Нельзя прикасаться к Хозяйке(хе-хе, ну это уж как пойдёт..).Нельзя выходить из дому без ошейника(то есть можно, но в направлении строго на йух).Нельзя...

Да много чего было мне нельзя, хотя эти ограничения и делали меня свободнее.Парадокс, но кто знает, тот поймёт.
поэтому я терпеливо ждал пока двери откроются, хотя в душе и поселилась непонятная тревога.
Нутро чуяло, что что-то не так.Но что? И за что?
За эти грёбанные шторы, которые я не повесил с утра?
За то, что телефон разрядился среди рабочего дня и Хозяйка не могла дозвониться?
За попытку ущипнуть за клитор вчера в ванной?
Или за плохо помытый пол(я знал, что схалтурил)
Или просто так? Для профилактики?

Гадать можно было долго, так как список моих грехов был неисчерпаем.Иначе и быть не могло-я всегда был виноват перед Хозяйкой во всём.Такова была моя доля и мне она нравилась.

Чёрт!Ну что же она не открывает?
Явно что-то случилось.А вдруг ей плохо стало, а я тут сопли жую?Может она ....бля ну на хуй такие мысли....
Тревога за Хозяйку оказалась сильнее запретов и я решительно позвонил вновь, прижав ухо к двери.
Хух, слава богу, шаги....Она идёт...Ох и влетит же мне...Ерунда, всё ерунда, главное, что с Ней всё в порядке, а там пусть хоть на ленты меня распускает.

Двери распахнулись и...Эти глаза, это лицо всегда повергали меня в ступор, они завораживали и гипнотизировали своими непредсказуемостью и загадкой.

Невозможно было угадать, что скрывается за ними.Вот и сейчас Она задорно улыбается, милая как ангел.Вот только у этого ангела частенько выглядывали рожки из под нимба, а под белыми одеждами скрывался длинный хвост с кисточкой на конце.Правда назвать копытцами её волшебные ножки язык не поворачивался.Эти ножки были ножками богини.

-Орфик!Мой милый Орфик вернулся!Скучал по Хозяйке?
-Конечно.Конечно скучал, Хозяйка!
Все мысли в голове растворились в горячей волне любви и нежности.Я больше не был человеком, я превратился в сущность, задача и смысл которой было обожание своей Хозяйки.

Двери ещё не успели захлопнуться, как я утонул в Её объятиях.
-Я с работы, Хозяйка.От меня несёт соляркой и я не помыт.
-Заткнись, -прошептала Она.
Я умолк.В такие моменты я чувствовал себя всесильным великаном, способным разорвать все гитлеровские полчища одними зубами, ели только по их вине хоть один волос упадёт с Её головы.

Она отвела голову от моей груди и посмотрела мне в глаза.
-Орф!
-Да, Хозяйка!
-Ты был плохим мальчиком.
-Я знаю, Хозяйка, накажите меня.
-Неет, я не стану тебя наказывать сегодня.
Оппа! Вот так да! Это неспроста!
-Я хочу тебя кое о чём попросить.
-Всё что угодно Хозяйке.
-Я хочу собачку, Орф.
-но у Вас же есть пичер, да и я вроде тоже ничего...
-Заткнись.Я хочу щенка.сегодня видела одного, такой милый.Ты же не откажешь мне, Орф?
-Но наша квартира маловата для двух псов.
-О, не переживай, он не займёт много места!.Он же ещё маленький.И я сама буду выгуливать его по утрам, если ты не хочешь.

Хозяйка?Сама?Выгуливать?По утрам? Да эту соню раньше полудня под дулом автомата с постели не поднять!
Ой хитрит Она, ой хитрит...Но в чём?блин, эта женская логика....никакой рациональности....
Что же Она задумала?

-Он такой смешной и глаза такие добрые.он сам ко мне прибежал.такой милый...Хвост торчком, ушки стоят...я д